Дима Петровский (наш руководитель) командует: «Облегчаемся по максимуму. Будем идти по густым зарослям, поэтому все вещи только в рюкзак. Приторачивать к рюкзаку ничего нельзя, накидки на рюкзаки не нужны, все равно их сдерет. Трекинговые палки не потребуются, руки вам будут нужны для того, чтобы карабкаться, а не для того чтобы держать палки. Одежда вам нужна только ходовая и для сна. Сменные футболки не нужны. Стирать вам будет некогда. Зачем вам тащить с собой грязное белье? Экономней просто идти в нем. Ботинки не нужны. Достаточно кроссовок.»
Все мы облегчались дома, но под настойчивыми советами каждый наскребает еще по 1-2 кг «ненужных» вещей. Тем не менее мы выдерживаем димин натиск и оставляем с собой трекинговые палки и ботинки. Дима супермен, он может ходить и босиком. Как показало последующее, это было правильное решение.
День первый.
Вылет вертолета был назначен на 9 часов утра, но по погодным условиям нас несколько раз задерживают. Наконец вылетаем в 16 часов. По пути делаем заброску части продуктов к домику вулканолога, и вот мы на месте. При высадке от вертолета поднимается тонкая вулканическая пыль, которая проникает везде. Дима нас предостерегает, что фототехнику нужно держать подальше, иначе она потом откажет.
Нас высадили на высоте 765 м над уровнем моря. Оставляем здесь рюкзаки и начинаем восхождение на вулкан Малый Семячик.
Наивысшая точка подъема 1370 метров. В жерле вулкана расположено кислотное озеро. На поверхности воды и по его берегам видны едкие серные разводы и прожилки. Так начинается наш поход.
Уже вечер, и пора искать место для стоянки. Для этого лучше всего подойдет маленькое озерцо у подножия вулкана. Кажется, что до озера подать рукой, но до него надо продраться через густой ольхач. Дима успокаивает: «На озеро придем не позже 11 вечера.» В результате мы добираемся только в 1 час ночи.
Последнюю часть пути шли в полной темноте при свете налобных фонарей. Рюкзаки цеплялись за ветки, ноги путались в корнях, кто-то спотыкается и падает под откос. Оглядываясь назад можно было наблюдать очень странную картину. Вереница из 23 огоньков растянулась метров на 100, причудливо петляет змейкой по склонам в горизонтальной вертикальной плоскости. Это напоминало факельное шествие какого-то непонятного языческого обряда. Луч света выхватывает из темноты небольшое пятно. «Ой какие красивые ирисы!» - восклицает Лена. Значит силы у народа еще остались. Перед самой стоянкой последний брод по пояс в воде. Мы с Альфирой сразу ложимся спать, а народ еще долго будет шуметь у костра, кашеварить и пить чай.
День второй.
Безоблачное небо, тепло. День начинаем с купания в озере. Все забыли про свои репелленты и накомарники и вольно гуляют в купальниках (на дальнем плане вулкан М. Семячик).
Близость медведя чувствуется по многим признакам. По следам на песке, по кучам помета, по разоренным муравейникам, по перевернутым стволам упавших деревьев, где они ищут жуков и личинок. А вот наконец и первая встреча с косолапым. Он мирно кормиться на плоском берегу сухого ручья. Голова группы идет по противоположному берегу. Медведь пока не замечает людей, и туристы чувствуют себя в относительной безопасности. Группа останавливается и тихо начинает фотать медведя. Я немного приотстал, и, ничего не подозревая, иду по руслу ручья прямо на медведя. Меня окликают, Дима хватает карабин и бросается наперерез, командуя мне «Назад!». Поняв положение, я мигом взлетаю на безопасный берег ручья. Вот когда трекинговые палки оказались весьма кстати. Я успеваю увидеть только спину уходящего медведя.
Мы идем по диким местам Камчатки. Здесь нет никаких троп, поэтому самые лучшие дороги - это русла высохших ручьев. Можно идти по действующим ручьям, однако если ручей питается снежником, то вода очень холодная и долго по нему не пройдешь.
Затем по сложности идет тундра, заросли кедрача и наконец самое неприятное – это ольхач.
Надо объяснить, что такое ольхач или по-научному ольховое криволесье. Это невысокий, но очень густой лес, который покрывает склоны сопок на Камчатке. Стволы и ветки здесь так переплелись, что он становиться мало проходимым. Это конечно не мангровые заросли, но пробираться по ним очень трудно. Чтобы лучше себе представить, что такое ольхач, вспомните заросли ивы и ольхи по берегам рек в нашей средней полосе. Но там они вытянулись вдоль рек полосами шириной не более 10-20 метров. Здесь такие заросли растянулись на многие километры.
Ночуем на острове на реки Карымской.
День третий.
К этому времени мы успели изрядно пропотеть, и Дима устраивает нам камчатский душ. Мы купаемся в водопаде на реке Карымской и, не снимая с себя, стираем одежду.
На ночевку приходим к домику вулканолога у подножия вулкана Карымский. Когда-то здесь постоянно жили вулканологи, а теперь домик брошен. Накануне мы здесь оставили часть своего провианта, но раньше нас к припасам пришел медведь.
Он рвет мешковину, давит картошку и недовольно смотрит на нас. Холостой выстрел из карабина отпугивает его ненадолго, и он заходит к нам с другой стороны. Опять стреляем в воздух, но медведь не хочет уступать нам свою законную добычу и не уходит. Мы уже представили себе, что всю ночь будем прятаться в домике. Наконец после третьего выстрела медведь покидает нас окончательно.
В этом году жертвами медведей стали уже 5 человек. Прошлый год на Камчатке был особо кровавым по количеству людей, попавших в лапы к медведям. Если Вы спросите Диму, стрелял ли он когда-нибудь в медведя на поражение, убивал ли он когда-либо косолапого, то он определенно ответить: «Нет.» Наш закон таков, что если ты убиваешь нападающего медведя, то тебе грозит административное правонарушение, если промедлить и медведь задерет кого-то из туристов, то руководителю светить уголовка и тюрьма.
Свои нервы мы потом долго успокаивали в горячем источнике.
Вечером мы сидели у костра, слушали как булькает каша в котле и обсуждали встречу с медведем. Нашим украшением был вулкан Карымский. Его идеальная конусная форма показывала, что любые изъяны, которые образуются под действием воды, ветра и снега быстро заделываются подсыпкой свежего пепла. Вулкан мирно курился, может быть чуть больше обычного. Солнце клонилось к горизонту и уже зашло за сопку вулкана. Закатные лучи солнца освещали белый дым вулкана, немного окрашивая его в красный цвет. Это оказалось предзнаменованием. Неожиданно вулкан взорвался. Из вершины вулкана вырвался столб черного дыма, который стал подниматься все выше и выше, пока не закрыл пол неба. Над жерлом вулкана непрерывно сверкали молнии и гремели раскаты взрывов. Сразу сильно потемнело, как при грозе
Скоро раздались звуки падающих капель, но это были не капли, а частички крупного пепла. Потом повалил более мелкий пепел. Все это продолжалось около часа. Наконец вулкан затих, а ветер снес облако вулканического пепла. В небе засияли звезды. Прямо над жерлом вулкана красовалась Большая Медведица. Это, наверное, она из своего большого ковша загасила пожар вулкана. Мы сидели у костра и отмечали день рождения Димы Долженкова. Невольно вспоминались слова песни «Пеплом несмело подернулись угли костра…» Только слово «несмело» плохо подходило к тому сколько выпало пепла.
День четвертый.
Утором вулкан выглядел белым и пушистым, как будто ничего не произошло.
Однако все вокруг было покрыто толстым слоем пепла. Пепел лежал на палатках, на листьях травы и кустов, на цветах. Дима берет швабру и обметает кусты вдоль дорожки к ближнему ручью. Это спасает нас только на время, так как наш путь продолжается по высокой траве и кустарникам. Мой фотик начинает барахлить, заедает то зум, то затвор. Петровский как всегда идет первый и принимает на грудь большую часть пепла. Опасаясь за свой карабин Дима временно расстается с ним и передает его в хвост колонны.
Наш путь шел по руслу реки Карымская. К многочисленным бродам все уже привыкли.
Вот только постоянно мокрые носки натирают ноги с удвоенной силой. Мы топаем по воде пока не попадаем в узкий каньон, оканчивающийся водопадом. Дима предлагает два варианта прохождения. Или по руслу реки по грудь в воде или по отвесной стене по веревке метров 5 вверх. Я предпочитаю не рвать рюкзак и иду с ним по воде.
Стоянка на озере Карымском. Пока мы живем без рыбы. Рыба из океана не может подняться сюда из-за серии водопадов, а местная рыба в озере сварилась несколько лет назад при извержении вулкана Академии наук. После обеда идем осматривать местные термальные источники.
В большой яме вода клокочет от пузырей поднимающегося пара. Как в настоящем гейзере пар поднимается с определенной периодичностью, но ему совсем немного не хватает сил, чтобы еще чуть-чуть приподнять воду, выбросить ее в виде фонтана и превратиться в настоящий гейзер. Можно окунуться в густой пар и почувствовать себя в русской бане, а можно разлечься на горячих камнях и греться как в турецкой бане. Печка этой бани выложена изразцами из гейзерита. По спутниковому телефону Дима связывается с МЧС и докладывает, что у нас все в порядке.
Настояло время сказать несколько слов о нашем руководителе, гиде, проводнике, профессиональном путешественнике, товарище и друге Диме Петровском.
По своей основной специальности Дима –радио электронщик. Зимой он занимается ремонтом и настройкой радио аппаратуры, а летом водит походы. Его зимний заработок не меньше, чем тяжелый походный хлеб. За этот сезон мы у него уже пятая группа. Еще три группы ему предстоит провести после нас. Наш маршрут наиболее пешеходный. Другие туры менее спортивные, они больше видовые или рыболовные. Зачем же он идет в поход?
Выражаясь языком, к которому привык Дима, операционная система, которая установлена у нас в голове, со временем замусоривается ненужными и вредными файлами. Для того чтобы голова лучше работала время от времени для нее надо делать перезагрузку. Лучший способ сделать это – отправиться в поход. В походе мысли обыденной жизни отходят, люди забывают который день недели и которое число. Когда человек начинает путаться сколько дней он в походе, то это значит, что перезагрузка произошла.
День пятый.
От озера Карымского по кулуару мы поднимаемся на небольшой хребтик. Это водораздел рек Карымская и Жупанова. С перевала мы бросаем прощальный взгляд на вулкан Карымский, который все это время был для нас хорошим ориентиром и главной доминантой пейзажа. Когда вулкан окончательно скрывается от нас за перегибом перевала, то он посылает нам прощальный привет, бабахнув еще один раз.
Часто наш путь лежал через заросли высокорослой травы высотой под 2 метра, которые состояли из борщевика и шеломайника.
Дима много раз нас предостерегал об опасности борщевика. Его сок содержит вещества, которые повышают чувствительность кожи к ультрафиолету. В солнечный день на месте попадания сока борщевика образуется сильный ожог с покраснением или даже волдырями. Первый ожог получил Женя, который шел в футболке с коротким рукавом. Сегодня ожоги получили еще два человека. Народ шутить, что ожоги заразные и для лепрозория нужно выделить отдельную палатку. Самим пострадавшим не до смеха.
По каменистому руслу сухого ручья мы вышли в долину реки Кедровая. Здесь уже водится рыба. Широкая долина реки покрыта тундрой, в которой много голубики. Дима предупреждает, что здесь особенно много медведей. Мы идем плотной группой. Впереди замечаем первого пасущегося медведя, потом слева второго, потом справа третьего.
Наша тактика прохождения следующая. Если медведь пасется прямо на нашем пути, то мы подходим к нему метров на 100 и останавливаемся. Медведь замечает нас не сразу, и мы терпеливо ждем этого момента. Сначала медведь замирает, непонимающе смотрит на нас и видимо решает, что ему делать. Наконец он принимает правильное решение. Медведь разворачивается и начинает уходить, сначала нехотя, а затем все уверенней и уже вприпрыжку. Тогда путь до следующего медведя свободен. После восьмого медведя за какие-то 20 минут мы уже теряем им счет. Какой смысл считать дальше, если из каждой точки, где мы стоим, можно одновременно наблюдать от двух до четырех медведей? В реке рядом с местом нашей будущей стоянки медведь ловит рыбу. Прогоняем его и разбиваем лагерь. Дима говорит, что в первый день стоянки все местные медведи убегают. На второй день они уже начинают приближаться, а на третий день, освоившись, они уже приходят на стоянку знакомиться, поэтому лучше на одном месте долго не стоять. Наконец в нашем рационе появляется долгожданная рыба. Перед сном, чтобы еще раз отпугнуть медведей Дима делает холостой предупредительный выстрел.
День шестой.
Утром перед выходом некоторые туристы у костра пытаются высушить мокрые от постоянных бродов ботинки. Занятие это абсолютно бесполезное. Мы стоим на острове и нам сразу надо переходить брод. Единственным оправданием этого занятия является то, что одевать мокрые холодные ботинки просто противно. Дима советует поступать по-корякски, когда остатки утреннего горячего чая перед выходом выливаются прямо в сапоги. После этого одевать их будет не так противно.
Мы продолжаем двигаться по кочковатой тундре. Это намного проще, чем ломиться через густой ольхач, но простых путей на Камчатке не бывает. Ходьбу по кочковатой тундре можно сравнить с ходьбой по железнодорожным шпалам. Комфортно идти, наступая на самые макушки кочек, но для этого надо иметь или длиннющие ноги, или прыгать с кочки на кочку. Если шаг будет нормальной ширины, то ходок то поднимается на очередную кочку, то проваливается в ложбину между следующими кочками. На обед прячемся от палящего солнца в тень березового леса. Мы располагаемся на поляне с цветущими лилиями и с панорамой на Жупановские Востряки.
К вечеру мы доходим до базы Дзензур на реке Жупанова.
День седьмой – дневка на турбазе Дзензур.
Долину реки Жупанова взяла в аренду на 40 лет фирма Пурга. Турбаза Дзензур одна из 12 баз, расположенных на реке. Турбаза размещается на двух площадках – верхней и нижней. На верхней площадке стоят несколько благоустроенных коттеджей, в которых живут богатые американцы. Их привозят из Америки чартерными рейсами вместе с собственными поварами группами человек по 5. Бывают случаи, когда всю турбазу выкупает один богатенький. На нижней площадке построен обеденный павильон. Сюда на вертолете привозят туристов, возвращающихся из дорогой экскурсии в Долину гейзеров. Турбаза Дзензур позиционирует себя как «уединенное тихое место, где вы не встретите никого кроме дикого медведя», поэтому присутствие нашей одичавшей кодлы в 23 человека являлось нежелательным ни для верхних, ни для нижних людей. Мы приютились на узкой полоске между рекой и нижней площадкой, и не должны были мелькать перед важными туристами. К счастью они сами появлялись довольно редко, и мы могли чувствовать себя вполне вольготно.
Весь день мы ловили и рыбу и готовили из нее разные блюда. Половина группы ловит рыбу, половина наблюдает за процессом.
Под руководством Димы мы учим названия местных рыб и их видовые признаки. Вот голец – самая многочисленная рыба. Вот разновидность гольца – пожарник (по другой версии багряный окрас - это просто брачный наряд обычного гольца).
Кунджа и микижа (местное название радужной форели) вместе с гольцом живут здесь постоянно. Наша желанная добыча – кижуч, который заходит в реку только на нерест.
Для кеты, чавычи или горбуши сейчас не сезон и поймать можно только лощавую рыбешку (лощавая – рыба перед самым нерестом или после него, в пищу не используется).
Рядом с нами дедушка-американец поймал рыбу и предлагает нам ее взять. Рыба, пойманная американцем, является санкционным продуктом, поэтому мы гордо отказываемся от нее.
То выше, то ниже по течению реки появляются медведи, которые ищут рыбу.
На противоположном берегу рычат еще два медведя, это они разбираются между собой. Местные охотники различают две разновидности медведя - тундровый и речной. Тундровый медведь питается ягодами и корешками. Он крупней, темней и с густой шерстью. Речной медведь мельче, светлей и чаще заражен всякими паразитами.
Дима весь поход проявлял чудеса кулинарного искусства, но на сегодняшней дневке он просто в ударе. Из лука и уксуса готовится бичёвский салат, солим икру-пятиминутку, варим двойную уху, и из филе кижуча жарим котлеты, которые заправляем морковным соусом. Котлет получилось так много, что нам хватает еще на завтрак следующего дня.
День восьмой.
Обильная белковая диета на дневке кое-кого подкосила, поэтому на маршрут выходим только после обеда. Движемся в направлении вулкана Дзензур. На ночлег останавливаемся в тундре на фоне вулкана Жупановский.
Готовим концентрированный компот из жимолости и голубики. На горизонте видим шлейф очередного извержения вулкана Карымский. Нас одолевают комары и Костя шутит, что Москва кормит всю Россию.
День девятый.
Как уже повелось первой в 6 часов встает Альфира, с помощью припасенной с вечера бересты она разводит костер, и когда вода уже начинает закипать, она будит всех остальных. Дима выходит из палатки в носках, долго ходит по мокрой от росы траве и ищет свои кроссовки.
Сегодня у нас ответственный день, мы должны преодолеть свой самый главный перевал. Медленно набираем высоту. На верхней границе леса делаем обед. Дальше будут только камни и снег. Дров мало, но Дима идет в кусты и подбирает крупные ветки, которые он предусмотрительно срубил еще в прошлом году. На их место ложатся свежесрубленные ветки. К следующему походу в будущем году они как раз высохнут. При подъеме на перевал группа сильно растягивается. Кто-то отстает, а Дима Долженков вырывается вперед, теряет нас из виду, возвращается и расходится с нами. В итоге мы ищем друг друга больше часа. На склонах распадка лежит снег.
Подул резкий ветер и в воздухе закрутилась белая метель, но это был не снег, а брачный полет каких-то мушек с беловатыми крыльями. Они садятся на камни, на песок, на снег, ползают в брачном танце и откладывают яйца. Наконец беглец нашелся, и мы продолжаем путь. На поиски мы потеряли более часа драгоценного времени, которого нам будет так не хватать, чтобы засветло завершить переход через перевал. С перевала (1500 м) поднимаемся на смотровую площадку еще на 100 метров выше. В сумерках успеваем рассмотреть только вулкан Корякский. Спуск с перевала идет по застывшей лаве при свете фонарей. Участники ворчат, что под ногами уже ничего не видно и можно запросто попасть в капканы, которые таятся в расщелинах между камней. Дима неумолим, он гонит всех до первого леса и воды.
День десятый.
Утром первыми в нашем лагере просыпаются евражки (по-научному американский суслик), которые с удовольствием уплетают недоеденные макароны.
Словосочетание евражки и американский невольно наводит на определенные ассоциации и заставляют задуматься, а какой там на материке сейчас может быть курс евражки?
Продолжаем спускаться вниз. Появляется первая в нашем походе тропа. Сначала неуверенно, пунктиром, потом все отчетливей, становиться непрерывной, по бокам тропы появляются туры-пирамидки. Через ручьи уже не надо бродить, через них перекинуты мостики из бревен. Хорошая тропа и разреженный лес из каменной березы создают впечатление городского парка. Действительно это Природный парк Налычево.
Как положено в парке в конце дневного перехода нас ждет еще аттракцион на кордоне Таловский - купание в горячих таловских источниках. Пополняем наши продуктовые запасы заброской, которую Дима предусмотрительно сделал еще в мае по санному пути во время лыжного похода. На кордоне знакомимся с первыми встречными туристами. Начинаются разговоры кто куда идет, кто где был. Меня спрашивают: «Вы который день на маршруте?» Я сморю честными и простыми глазами и отвечаю: «Не знаю. Уже со счета сбился.»
День одиннадцатый.
Через 2 часа хода после кордона Таловский купаемся в озере Бабское. На подходе к кордону Налычево останавливаемся на ягодном поле. Кому-то больше нравиться жимолость, кто-то предпочитает голубику, находятся и ценители шикши, которые многозначительно напоминают, что ее больше всего любят медведи, а кто-то метет подряд все ягоды. Как во многих других местах в Налычево есть купальня. Купальни нам попадались разные. Некоторые купальни – это просто яма в земле, другие были обшиты досками и некоторые даже имели крышу, но купальня в Налычево - это настоящий спа-салон.
Это не удивительно. Налычевское - первое место на нашем маршруте, к которому почти вплотную можно подъехать на машине. Мы купаемся в горячем источнике, а над нами в небе парит пара кречетов (вид крупных соколов).
День двенадцатый и тринадцатый.
На следующий день берем Пиначевский перевал.
Перевал невысокий, всего 1150 м, но с него открывается вид на внутреннюю Камчатку. Среди сопок выделяется гора Бакенинг, которая считается центром Камчатки. При подходе к поселку Пиначевский нас подбирает автобус, который отвозит нас на сплав.
День четырнадцатый, пятнадцатый и шестнадцатый.
Дима заранее предупредил, что нам предстоит сплав по Быстрой. Кто-то понял для себя, что у нас будет сплав по-быстрому. Река действительно течет быстро, но после динамической пешей части такое впечатление, что все идет как в замедленном кино.
В пешей части похода народ жаловался, что смотреть под ноги приходилось больше, чем по сторонам. На сплаве можно расслабится, ни о чем не беспокоиться и только глазеть на проплывающие мимо сопки и медведи по берегам.
День семнадцатый - последний день
Мы представляли, что это будет легкая увеселительная экскурсия, когда на авто нас забросят к самому подножию вулкана, и мы налегке без рюкзаков поднимемся в его кальдеру, пофотаемся на фоне фумарол и кипящих котлов. Однако эта «экскурсия» превратилась в отдельный этап нашего путешествия.
Вулкан Мутновский находится от Петропавловска сравнительно недалеко. Доехать туда и обратно можно за один день, но дорога здесь совсем непростая. Дорогой называется то, где недавно проехала хотя бы одна машина, поэтому добраться до Мутновского можно только на хорошем внедорожнике. Нас повезет шофер Алексей на тюнинговом трехосном Урале. Алексей гордится своей машиной, которую он собрал своими руками из рамы утопленного Урала, мазовского мотора и вместительного кунга.
Мы уже поднялись довольно высоко и дождь, который был с утра превратился в сильный снегопад. Наша езда - это не банальная перевозка людей и груза, а продвижение, которое будет почище, чем сплав на рафте и преодоления порогов и шивер.
От выпавшего снега только что зеленая тундра стала белой.
Видимость очень плохая. Дворники не справляются со своей работой. Алексей то и дело открывает дверь, по пояс высовывается из кабины, чтобы что-то разглядеть впереди и одной рукой продолжает рулить. Машина поднимается на очередной взлет, нос задирается вверх, и из водительской кабины земли, по которой мы едем, уже совсем не видно. Приходится останавливаться, выходить и осматривать дальнейший путь.
Чтобы обеспечить бОльшее сцепление со снегом Алексей выходит и приспускает колеса. На твердой земле их подкачивают обратно. При подъеме машина буквально по сантиметрам ползет вверх, буксует, идет юзом и берет подъем только с третьей или четвертой попытки. Когда боковой крен машины становиться критическим, то авто выравнивают, спуская левые или правые колеса. В салон заглядывает Алексей и спрашивает нас: «Ну что, очкуете?»
Летом снежники и ледники подтаивают и под ними образуются водные линзы. Их больше всего опасается Алексей. В прошлом году его 10 тонный Урал проломил мост через такую линзу, машина встала на заднюю свечку, и потребовались сутки и трактор, чтобы вытащить машину.
Когда мы подъезжаем к вулкану, то погода налаживается. Мы идем по кальдере вулкана по фумарольному полю среди кипящих грязевых котлов.
Последний крутой участок преодолеваем с помощью повешенной здесь веревке. Заглядываем в самое жерло вулкана, но ничего кроме густого пара там не видно. В прямом и переносном смысле это наивысшая точка нашего похода (1700 метров). Свой поход мы начали с жерла Малого Семячика и закончили его у жерла Мутновского. Во истину мы заглянули в жерло вулкана и увидели себя. Мы смогли по-новому оценить свои силы и посмотрели на себя с новой стороны.
8-25 августа 2015 г.
P.S. Спасибо Диме Долженкову и Мише за предоставленные фото.
